По следам резонансных аварий на предприятиях Татарстана руководитель Приволжского управления Ростехнадзора Борис Петров вновь вынес на публичное обсуждение тему поправок в федеральный закон «О промышленной безопасности».
Призванный реформировать технический надзор в этой сфере, документ разрабатывается ведомством уже почти год, но недавно набрал сотни замечаний — в федеральном Минэкономразвития на этапе оценки его регулирующего воздействия.
К разработке нового закона «О промышленной безопасности» Федеральная служба по экологическому, технологическому и атомному надзору (Ростехнадзор) приступила осенью 2018 года. Основанием для документа являются некоторые пункты плана мероприятий по реализации Основ государственной политики России в области промышленной безопасности на период до 2025 года и дальнейшую перспективу.
Как сообщил руководитель рабочей группы, директор Фонда поддержки научных исследований в области промышленной безопасности им. Я. Брюса Андрей Печеркин, группа планирует в этом году заняться разработкой конкретных формулировок по изменению 116-ФЗ (либо редакции статей нового законопроекта). Изменения должны коснуться оценки соответствия, экспертизы промышленной безопасности, технического диагностирования, продления срока безопасной эксплуатации технических устройств, оборудования и сооружений, эксплуатируемых на опасных производственных объектах, аудита промышленной безопасности. Надзор должен стать проще и понятнее, избавиться от устаревших норм и требований — в рамках «регуляторной гильотины». По плану готовый документ должен быть вынесен на рассмотрение Госдумы уже в декабре 2019 года.
Об одном из ключевых нововведений разрабатываемого документа рассказал на днях руководитель Приволжского управления Ростехнадзора Борис Петров. «Ситуация связана с тем, что сегодня большинство гендиректоров и главных инженеров ничего не решают. Решают акционеры, совет директоров. Не зря в проекте нового закона «О промышленной безопасности» должна появиться ответственность собственника предприятия за те проблемы, которые возникают на его объекте. Сейчас он стоит в стороне, дал деньги на модернизацию и промышленную безопасность или нет, вопросы возникают пока только к руководству предприятия, а ведь все зависит от этого прежде всего: что требует собственник — только финансовый результат и технологический», — заявил он в интервью изданию business-gazeta.ru.
Ростехнадзор внес проект нового закона в федеральное правительство. Документ получил оценку регулирующего воздействия в Минэкономразвития, которое совместно с представителями целого ряда предприятий подготовило свой отзыв.
«Целью законопроекта является исключение устаревших и избыточных требований, актуализация и адаптация положений законодательства в области промышленной безопасности к современным условиям ведения предпринимательской деятельности, создание правового механизма бессанкционного контроля за соблюдением требований промышленной безопасности, уточнение классификации и категорирования соответствующих объектов. В соответствии с пунктом 7.1 сводного отчета предлагаемым законопроектом могут быть затронуты интересы более 74 000 организаций, осуществляющих эксплуатацию опасных производственных объектов», — отметили специалисты ведомства Максима Орешкина.
Со 2 по 9 августа 2019 года были проведены публичные консультации по проекту акта, по итогам которых в Минэкономразвития России поступили позиции Союза недропользователей России, АО «Архангельский ЦБК», АО «Газпром газораспределение Пенза», АО «РСК «МиГ», АО «Теплокоммунэнерго», ООО «ЦКС», ООО «Иркутская нефтяная компания», не содержащие замечаний и предложений в отношении законопроекта, а также позиции Министерства экономического развития Новосибирской области совместно с исполнительными органами власти Новосибирской области, а также с субъектами предпринимательской деятельности (АО «НАРЗ», АО «НМЗ «Искра», АО «Сибирский антрацит», АО «Новосибирский приборостроительный завод», ФКП «Анозит»), ассоциации «Русская сталь», ассоциации «Совет производителей энергии», союза «Объединение вагоностроителей», комитета Торгово-промышленной палаты Российской Федерации по безопасности предпринимательской деятельности, АО «Мосгаз», АО «Нефтегазхолдинг», АО «ОДК», АО «Ростовводоканал», АО ХК «СДС-Уголь», ООО «СИБУР», ООО «Сибирская генерирующая компания», ПАО АНК «Башнефть», ПАО «ЛУКОЙЛ», ПАО «МОЭК», ПАО «НК «Роснефть», ПАО «РусГидро», ПАО «Татнефть» им. В.Д. Шашина, ПАО «Фортум», которые частично учтены в заключении.
Озвученный Борисом Петровым тезис об ответственности собственников предприятий за промбезопасность лежит в трактовке части 3 статьи 24 законопроекта. Формулировка там такая: «Работники организаций, эксплуатирующих опасные производственные объекты, ответственные за осуществление производственного контроля, также представляют сведения о состоянии промышленной безопасности учредителям (участникам) таких организаций».
Эксперты дали на это отзыв: «Предлагаемая редакция части 3 статьи 24 вводит необоснованные избыточные обязанности для работников организаций, осуществляющих производственный контроль, выполнение их крайне затруднительно. Предоставление всей необходимой информации регулируется корпоративным правом, а также в установленных в соответствующих организациях корпоративных процедурах и не может являться предметом данного законопроекта. Предлагается исключить указанное положение законопроекта».
По мнению специалистов Минэкономразвития, целесообразно исключить указанное положение, поскольку данная норма, устанавливающая дополнительный непрофильный контроль, является избыточной.
У некоторых компаний, эксплуатирующих опасные производственные объекты, могут быть сотни и даже тысячи участников (акционеров). Например, можно купить акции компании на бирже. Надлежащее уведомление о состоянии промбезопасности на объектах всех таких собственников выльется в гигантские затраты для компании. И самое главное, непонятно, что это даст.
Десятки, сотни и даже тысячи собственников и номинальных держателей торгующихся на рынке акций какого-нибудь крупного предприятия должны будут получать информацию о состоянии промбезопасности, но они не могут нести ответственность за последствия возможных аварий на предприятии, акции которого они приобрели. Так в чем же тогда цель такого «информирования», если подавляющее большинство акционеров компании рассматривают приобретение акций как выгодный способ вложения своих средств и ничего не понимают ни в производстве, ни в промбезопасности. А чем такое «нововведение» обернется для самого предприятия? Как акционерное общество должно узнать, кто в данный момент является его «акционерами, участниками, учредителями», если его акции ежедневно продаются и покупаются? Куда и кому направлять? Дойдет ли эта информация до адресата? Будет ли она прочитана и понята адресатом? Или все превратится в обременительную для предприятия формальность, не несущую никаких положительных эффектов для безопасности производства? Хуже может быть только ситуация, когда непрофессионалы начнут путаться, указывать руководству предприятия, что и как нужно «улучшить» в этой сфере.
Что должен будет собственник, например, 100 акций «Газпрома» делать с информацией о состоянии промбезопасности «национального достояния»? И в чем должна заключаться его ответственность? Как Ростехнадзор будет устанавливать этих самых акционеров, если доступ к реестрам ограничен в силу закона? И самое главное, непонятно, как отреагирует фондовый рынок на нововведения, которые будут налагать на инвесторов обязанности по контролю за деятельностью предприятий, акциями которых они владеют?
Вдобавок принятие законопроекта в предлагаемой редакции потребует принятия 13 постановлений правительства Российской Федерации и разработки более 50 федеральных норм и правил в области промышленной безопасности.
В итоге проект закона рекомендовано вернуть разработчику, поскольку в нем «выявлены положения, вводящие избыточные обязанности, запреты и ограничения для физических и юридических лиц в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности или способствующие их введению, а также положения, приводящие к возникновению необоснованных расходов физических и юридических лиц в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности».
Отзыв Минэкономразвития по оценке регулирующего воздействия законопроекта занимает 80 страниц. Замечаний и предложений в нем — 395 (!), многие из которых предлагают разработчику дополнить, конкретизировать или исключить те или иные положения из предлагаемого законопроекта.
Внесенный Ростехнадзором проект закона «О промышленной безопасности» можно посмотреть здесь.
Отзыв Минэкономразвития и экспертов отрасли — здесь.
Очевидно, что новый закон «О промышленной безопасности» нужен — и для снижения избыточной административной нагрузки на бизнес, и для нивелирования угрозы техногенных катастроф и трагедий на опасных производствах. Но сможет ли Ростехнадзор предложить четкий механизм контроля в этой сфере? Не превратится ли в этой части «регуляторная гильотина» из инструмента сокращения избыточного надзора в оружие для обезглавливания предприятий? Будет ли расширен и дополнен раздел, посвященный профессиональной подготовке кадров, и какой вклад в это готово сделать само ведомство?